Несмотря на то, что температура дома меня категорически не устраивает, на улице я находиться в такую погоду люблю. Дождик мелкий, и зонт кажется совершенно ненужным, хотя через десять минут волосы слипаются, а с сумки текут ручьи. Я хожу в огроменном маминой вязки свитере размера на два эдак больше, черных лосинах, и легких нелепых ботиночках, которые явно не вписываются в общий ансамбль. Ногам ужасно холодно, но мне это даже нравится, эта легкая дрожь и чувство, что вот еще чуть-чуть и ты точно заболеешь.
Мы прячемся в уютную кондитерскую, пьем чай и делим на двоих сэндвич с лососем и филадельфией. А я еще умудряюсь заедать его миндальным круассаном. У него внутри вкуснейшие тертые орехи, а сверху легкая стружка, посыпанная пудрой. Сладкое мешается с соленым, и все это запивается кислым каркадэ. Мы тихо хихикаем и вытираем дурацкую муку в уголках рта. Тут много людей, но столики расставлены так грамотно, что мы никого не слышим, и нас никто не слышит. Кажется, играет какая-то музыка, но я не могу разобрать, и отчего-то создается впечатление, что у каждого человека в этом крохотном зале звучит своя песня в голове. У меня сказочно поют шведские сестрички First Aid Kit. Позже, когда на улице уже настоящий серьезный дождь, мы выбегаем и прячемся под крохотный зонт. Перепрыгиваем через лужи, петляем переулками. Я по большей части молчу и слушаю, и, наверное, не потому, что мне совсем нечего рассказать, а просто потому, что слушать я люблю больше.
Через несколько часов я уже дома, в шерстяных носках и под пледом. Заварила себе чай, но пока болтала по скайпу, он остыл. Все хорошо.